В 2005 году в фонды Мемориального дома-музея С.Т.Аксакова поступил набор из 24 открыток с видами курорта Сергиевские минеральные воды. Этот дар сделала жительница Челябинска Т.Н.Кузнецова - потомок семьи Аксаковых по линии одной из тетушек писателя - Ксении (Аксиньи) Степановны Аксаковой - Нагаткиной. Фотографии сделаны в начале ХХ века по инициативе Всемирного почтового Союза и изданы Н.П. Батулиным. На этих снимках представлены ванные здания, серное озеро, ловление грязи, серный источник, курзал, улица в селе, спуск к озеру, парк и т.д. Фотографии принадлежали бабушке Т.Н. Кузнецовой Г.А. Вильгельмовой - Кузнецовой и хранились в семье как память о пребывании в этих местах.
Даже тем, кто хорошо знаком с жизнью аксаковской семьи и творчеством С.Т.Аксакова, мало, что говорит топоним Сергиевские минеральные воды, хотя упоминание о нем мы находим и в их биографических сведениях, и в переписке, и в литературных произведениях. Несколько поколений аксаковской семьи было связано с этим местом.
Сегодня Сергиевские минеральные воды - современный курорт, оснащенный новейшим медицинским оборудованием и принимающий на лечение пациентов с заболеваниями профессиональными, опорно-двигательного аппарата, кожи, сердечно-сосудистой и нервной систем. Находится он в 120 км от г.Самары и в 12 км от районного центра Сергиевска. Курорт расположен на Серноводской возвышенности, к которой примыкает гора Шихан. С четырехметровой высоты из известково-доломитовых пород вытекают сероводородные источники, которые образуют незамерзающее бирюзового цвета озеро. Климатические условия очень благоприятны для лечения и отдыха: большое количество солнечных дней, умеренная влажность, атмосферное давление в пределах нормы, ветра летом преимущественно южные, несильные. Но как и раньше главной ценностью санатория являются минеральная (сероводородная сульфатно-гидрокарбонатная кальциево-магниевая) вода и иловая (сульфидная) грязь.
Триста лет назад этими целебными источниками пользовались лишь окрестные жители, а до них - кочевые племена. Дед писателя Степан Михайлович Аксаков, посетивший эти места в середине восемнадцатого века, когда подыскивал земли для переселения из Симбирской в Оренбургскую губернию, увидел их в первозданной красоте. В повести «Семейная хроника» С.Т.Аксаков пишет: «Переправившись через Волгу под Симбирском, дедушка перебил степную ее сторону, называемую луговую, переехал Черемшан, Кандурчу, через Красное поселение, слободу селившихся тогда отставных солдат, и приехал в Сергиевск, стоящий на горе при впадении реки Сургута в Большой Сок. Сергиевск - ныне заштатный город, давший свое имя находящимся в двенадцати верстах от него серным источникам, известным под названием Сергиевских серных вод» [2, 25].
В начале восемнадцатого столетия о содержащих серу источниках стало известно Петру 1, и он повелел основать там завод по производству серы, необходимой для изготовления пороха, в котором Россия очень нуждалась, так как вела многолетнюю Северную войну.
Народ, свезенный сюда на работы из разных мест, часто болел, и находил спасение только в источниках. В 1717 году для исследования их целебных свойств был отправлен лейб-медик российского императора Готлиб Шобер, который первым дал научное сообщение об использовании серных вод. В своем заключении он писал: «...имея чесотку, коросту и другие нечистоты на коже, обыкновенно напиваются ключевой воды и потом садятся в ручей, где сидя несколько часов, избавляются от всякой сыпи»[3, 80].
В середине 18-го столетия эти места посетили (каждый со своей экспедицией) и научно описали выдающиеся русские исследователи П.И.Рычков, И.И.Лепехин и П.С.Паллас.
П.И.Рычков в своем известном труде «Топография Оренбургской губернии», впервые опубликованном в 1762 году сообщает, что «по близости сего пригорода (Сергиевска - примеч.автора) находятся многие минеральные земли и воды, которые достойны нарочного испытания, а особливо серы горючей и нефтяных вод находят тут много»[7, 315-316]. Он же одним из первых рассказал об основании Сергиевской крепости в 1703 году: «На оный серный завод из города Синбирска прислан был мастер и пятнадцать человек подмастерьев...в том же 1703 году по грамоте...из разных низовых городов рейтар, драгун и недорослей всех велено перевесть на реку Сок и поселить их около Сергиевска в ближних местах, удовольствовав пахотною землею, к чему тогда назначено их было тысяча двести восемьдесят человек»[7, 316].
Иван Лепехин, «доктор и Академии наук адъюнкт» описал их в своих «Дневных записках»,изданных в.1771г.. Имея сведения о выводах Шобера и ссылаясь на случаи исцеления местных жителей, он отмечал: «Всякий врач довольно знает сколь истонченная и с водою смесившаяся сера проницательна во всяких наружных болезнях, в закожных болях, в ломоте членов и прочая... Одной теплоты в них недостает; да и сие можно предварить грением» [5, 212].
«Доктор медицины, профессор Натуральной истории» П.С.Паллас, исследовав источник, заключил: «...воды превосходно могут служить к наружному и внутреннему употреблению во время всяких болезней на теле, да может быть и внутренно подавать немалую пользу во многих долговременных и почти неизлечимых болезнях» [6, 159]. Паллас писал, что и скот пробил тропинку к источнику, «ибо он стремится к серной воде и после того очень здоров бывает» [6, 170].
Несмотря на внимание и высокую оценку лечебных свойств серных источников со стороны крупных естествоиспытателей восемнадцатого века, воды оставались без широкого употребления.
Сложившееся положение изменилось лишь в начале следующего столетия. В 1809 году «Московские ведомости» и «Петербургская газета» (на немецком языке) напечатали информацию об исцелении на Сергиевских водах оренбургского помещика А.Глазова
Этот случай исцеления и устойчивая народная молва заставили ученых еще раз обратить внимание на серные источники. В 1810 году по приглашению оренбургского губернатора источники исследовал профессор Казанского университета К.Ф.Фукс (1779 -1846), который сделал подробный химический анализ минеральной воды и подтвердил ее высокие целебные свойства. Он же впервые упомянул о применении в лечебных целях грязей (озерной «тины»). Впоследствии профессор практически каждый год в летние месяцы ездил на серные воды. У него была широкая практика и большой авторитет среди пациентов.
Будучи студентом Казанского университета, Аксаков «с жадностью» слушал лекции профессора Фукса по натуральной истории и во многом благодаря ему увлекся собиранием бабочек, о чем впоследствии рассказал в статье, законченной незадолго до смерти.
Несколько сезонов провел здесь и коллега Фукса по университету немецкий профессор медицины Ф.Х.Эрдман (1778 - 1846), составивший труды по физике и свойствам Сергиевских минеральных вод. Его «Рассуждения о сих водах» были написаны с целью улучшения условий лечения. Об укладе серноводской жизни того времени он сообщает: «В простой крестьянской избе, за стаканом пунша у круглого стола сидят офицеры и помещики; за забором, на открытом воздухе, висящий на кольях котел с серной водой для ванны, а рядом, на очаге из простых камней, дымятся кастрюли, в которых варится обед» [4, 6].
К этому времени на воды стали приезжать помещики и купцы со своими семьями. Если в 1810 году на водах проживало 54 семьи (вместе со слугами это около 1000 чел.), то на следующий год уже 88. Поселение на водах того времени сравнивали с цыганским табором: приезжающие жили в сплетенных из ветвей хижинах, в палатках или кибитках. Бытовую утварь, а также ванны, котлы и многое другое отдыхающие привозили с собой. Лечебные ванны они принимали или в землянке, или на открытом месте.
Необходимость в товарах становилась очевидной, и купцы начали привозить их на серные источники для торговли. Помимо продуктов это было вино, посуда, другие бытовые принадлежности. Помещики занимали и обустраивали лучшие места, что со временем привело к появлению поселка Серноводска. Это, в свою очередь, подвигло власти привлечь на воды команду для поддержания порядка, которую прислали из Оренбурга.
Жизнь «водяного» общества этих лет описал С.Т.Аксаков в неоконченной повести «Наташа», в которой рассказал о трагической истории первого замужества своей сестры Н. Т. Карташевской - Аксаковой. И сама она описала эту историю под тем же названием, обозначив ее как истинное происшествие. В то время, как пишет Аксаков, « это было дикое место на нагорной стороне степной речки Большой Сургут. Серные ключи били из подошвы небольшой горы и ручьями втекали в огромный четвероугольный, крепко срубленный из толстых дубовых бревен бассейн, построенный необычайно прочно и почти до краев наполненный осевшею серою»[2, 418]. Жилось на водах привольно и беззаботно: гуляли, ели, знакомились и веселились. Поэтому для помещиков глухих степных районов, отмечал Аксаков, поездка на воды была единственным развлечением, и съезжались они сюда зачастую не лечиться, а приятно провести время.
Рассказывая о первой встрече двух семейств - героев повести, Аксаков пишет: « В один знойный летний день, когда душно было сидеть и в избе..., семейство Болдухиных сидело с несколькими посетителями в тени своей избы и, не смущаясь жаром, готовилось пить чай, тогда еще не запрещенный докторами, потому что их не было» [2, 419].
Вольно практикующие доктора появились чуть позже, в начале десятых годов девятнадцатого века. Со временем у них накопился определенный опыт лечения больных, который необходимо было систематизировать. В 1829 году (тогда на водах отдыхало более 100 семей) ввели должность главного врача вод, которому они должны были докладывать о своих наблюдениях за больными, а он составлял общий свод замечаний. Таким образом, формировались и были установлены показания и противопоказания для лечения, которое состояло из курса минеральных и грязевых ванн, внутреннего приема минеральной воды, душа из холодной серной воды, паровой бани, ингаляций, примочек из серной воды, глазных примочек, клистиров из сероводородной воды. После приема ванн больным рекомендовалось отдыхать, а затем попить горячий чай, шоколад или кофе.
В самом начале 30-х годов был принят план устройства курорта и выделены для этого большие деньги. В 1832 году его официально открыли, хотя фактически это произошло лишь спустя год, когда были построены мужской и женский ванники (каждый на 16 ванн), гостиница, ресторан, театр и другие каменные здания. Лечебный сезон открывался 15 мая и заканчивался 15 августа.
Мать писателя - Мария Николаевна Аксакова - много лет ездила на воды лечиться, и на ее глазах происходило рождение курорта. Она и умерла, возвращаясь с лечения в 1833 году. По прошествии многих лет ее внук И.Аксаков в одном из писем с курорта сообщал, что «до сих пор стоит дом, в котором живала бабинька» [1, 378].
В первые годы существования курорта был сделан ванник для больных военного госпиталя, разбит парк и заложена роща с аллеями. В сороковые годы стала работать почта и появилась казенная аптека.
Вместе с тем, как благоустраивался курорт, обустраивался и Серноводск. Помещики очень быстро настроили здесь дачи и особняки, и курорт даже стали называть «Дворянские воды». Количество отдыхающих постоянно увеличивалось, но по-прежнему лечиться приезжала лишь пятая часть, а для большинства пребывание на курорте было возможностью весело провести летнее время.
Отдых на водах использовали для знакомства с целью флирта или женитьбы. Публицист Н.А.Демерт в своей статье о Сергиевских водах писал: «Здесь ярче, чем где-либо бросалась в глаза блестящая, счастливая внешняя обстановка помещичьей жизни... Везде цветы, музыка и веселье, беззаботные лица... Летом, когда серноводская ярмарка невест была в разгаре, с террас раздавались звуки фортепьяно, слышалось пение в итальянском вкусе на бугурусланский манер»[9, 99].
В разные годы на курорте побывало много известных людей: математик Н.И.Лобачевский, писатели Н.Г.Гарин-Михайловский и В.А.Соллогуб, композиторы А.А.Алябьев и А.Г.Рубинштейн и др.
Летом 1848 года на лечение в Серноводск приехал сын С.Т.Аксакова - Иван Сергеевич, известный общественный деятель и публицист. Из писем, которые он отправлял родным, можно узнать много интересного о жизни серноводского общества конца 40-х годов.
Так, добравшись до курорта ночью, он много времени потратил на поиск жилья. «Здесь нет ни гостиницы, ни постоялых дворов, а нанимают квартиры..., - писал он. - Порядочных домов очень мало, а все больше избы, довольно чистенькие и небольшие»[1, 376]. Наконец ему удалось снять флигелек, который находился по соседству с домом, снимаемом родственниками Воейковыми. Своей квартирой, состоящей из нескольких комнат, он был доволен: «Деревянные стулья и лавки, голые стены, кой-где облепленные лубочными картинками, - все это скромно и хорошо»[1, 376]
В первый же день Иван Аксаков попал на прием к доктору Пупареву, который считался лучшим на курорте. Его научные статьи публиковались в медицинских журналах.. Получив назначение Иван Сергеевич стал принимать минеральную воду, ванны, соблюдать предписанную диету и ходить.
Диетическому питанию на курорте уделялось большое внимание, и требования к нему в разное время менялись. В первые годы существования курорта врачи рекомендовали больным употреблять мясо кур, телятину, говядину, баранину, рябчиков; из рыб - окуня, карасей, молодых щук; из овощей - шпинат, щавель, горох, фасоль, спаржу; из напитков - хороший квас, молоко, кофе, чай с лимоном. Вредной признавалась пища из свинины, утки, всякие копчености, раки, жирная рыба: сом, осетр и др., а также кислая капуста, грибы, редька, редис, сырые овощи и фрукты, сыр, сливки, всякого рода печенья и т.д.
Ивану Аксакову все нравилось на курорте. В своем первом письме родителям (от 10 июня) он пишет: «Покуда я пребыванием своим на Серных водах доволен до чрезвычайности. Этот запах (серы - прим. автора) мне очень приятен, и весело глядеть на чистые, холодные ключи, бьющие из горы с такою силою по белому дну; Вы знаете их устройство, милый отесенька, я вам слегка его напомню. Сама деревня лежит на холмах и между гор. Кругом горы. Вверху сад и разные каменные здания, казармы, квартиры докторов и т.п. Тут же на горе, над самым серным прудом каменный дом или лучше одна зала, назначенная для Собрания, которое еще не начиналось. Направо в саду еще какое-то здание с книжною лавкою, гостиницею (без нумеров), бильярдом и т.п., что все еще не открывалось. - Вид оттуда превосходный. Внизу лестница, сходящая уступами к ключам, терраса, ниже их пруд, образуемый серными ключами, пруд, из которого вытекает так называемая молочная река»[1, 376-377].
И.С.Аксаков подробно рассказывает о своих занятиях в течение дня: помимо выполнения предписанных процедур он пишет, читает, размышляет. В его письмах дана весьма нелицеприятная характеристика курортного общества: «Пустота и тщеславие пустого, малоценного разбора выражаются почти на всех лицах, особенно у дам... Я живу совершенно скромно и тихо, никто меня не посещает и вообще не произвожу никакого эффекта, зато и сам, среди этого незнакомства, совершенно свободен и бесцеремонен»[1; с. 388]. Его общение ограничивалось Воейковыми, которые жили также. «Так и проходит время, - заключает он. - Из приезжих нет никого, кто бы возбудил во мне охоту познакомиться с ним»[1, 380].
Между тем И.Аксаков встретил на водах одного молодого человека, в котором его поразила «прекрасная, добрая, кроткая и умная физиономия»[1, 389]. Этот человек был С.М.Соловьев (1820-1879), которому предстояло стать известным русским историком, автором «Истории России с древнейших времен». Иван Сергеевич, почувствовав родную душу, посвятил Соловьева, как он выражался, «в наши таинства», то есть в славянофильские воззрения, а родителям с радостью сообщил о желании непременно их с ним познакомить.
Был еще один человек, сумевший возбудить у И.Аксакова любопытство и заинтересованность в собственной персоне. «Здешний слон», как он его называл, богатейший самарский помещик Дмитрий Назарович Путилов, пятидесятилетний холостяк собакевичевского типа. Его колоритная фигура резко выделялась на общем фоне серноводского общества. Он, по мнению И.Аксакова, «в 10 тысяч раз любопытнее Алябьева... Этот человек не только не глупый, но даже умный и чрезвычайно начитанный... Избалованный помещичьим самовластием и раболепством самарских жителей донельзя.., он потешается над ними, ругает их всех в глаза, особенно же чиновников.., никого не боится... Я узнал, и со стороны, что все бедные помещики находят будто бы в нем опору и защиту, и что он постоянный, громкий обличитель служебного мошенничества»[1,385]. На водах Путилову принадлежало несколько домов, и он привозил с собой крепостной оркестр, который развлекал отдыхающих игрой в саду или на Собраниях. Собрание составляли добровольно подписавшиеся и внесшие деньги дворяне и богатые купцы, которые не уступали дворянам ни в одежде («одеты совершенно по-европейски»), ни манерами, ни образованием. На собранные деньги нанимали музыкантов, освещали и украшали зал.
Концерты и балы были основными курортными развлечениями, а Путилов и Алябьев, по выражению И.Аксакова, - «два хозяина и распорядителя Серных вод». «Нынче будет опять концерт, - пишет он, - в котором, кроме скрипача Париса, будет участвовать мадам Кропотова, саратовская помещица... Она будет петь серенаду Шуберта с аккомпанементом Алябьева...»[1,391].
А.А.Алябьев (1787-1851), тот самый, композитор - дилетант, автор знаменитого «Соловья», благодаря которому его имя осталось в истории. Бурно проведенная молодость, когда он был «горячий кутила, любитель пирушек и попоек», не сказалась пагубно на его внешности, и И.Аксаков посчитал, что Алябьеву «за 50 лет», хотя ему было тогда уже 60. «Лета, болезни и несчастия, - писал И.Аксаков, - остепенили его и сделали добрым и мягким. Это я видел из обращения его с людьми и вообще с бедным классом народа»[1,385].
Балы проходили два раза в неделю, и ни одна из дам, по замечанию И.Аксакова, никогда не появилась в одном и том же наряде.
На одном из балов произошел случай, который очень возмутил И.Аксакова. Одна из «петербургских львиц» оскорбилась присутствием на балу купцов, и по ее требованию их хотели вывести. Когда И.Аксаков услышал об этом, он, по его словам, «так взбесился, как давно уже не бесился».[1,389]. Его горячее заступничество за купцов поддержало большинство мужчин, присутствующих на балу. Разразился крупный скандал, в результате которого многие осудили поступок молодой графини и просили купцов остаться.
Этот случай очень ярко и точно характеризует И.Аксакова. Для него невозможно видеть, как унижают и оскорбляют человека. В письме родителям он, описав этот случай, резюмировал: «Я рад этой истории в том отношении, что все же это был урок обществу»[1,391].
В последнем письме с курорта (от 09.07) И.Аксаков пишет, что чувствует себя здоровым и бодрым, хотя следовало бы остаться и лечение продолжить, и отпуск это позволял, но он обещал своему товарищу по службе вернуться пораньше, чтобы и ему «...дать возможность уехать также в отпуск»![1, 390]. Этот маленький штрих лишний раз свидетельствует о глубокой порядочности и обязательности Ивана Сергеевича Аксакова.
В этом же письме он с восторгом пишет о целебном эффекте серных вод, когда безногие, по его выражению, начинали ходить, парализованные танцевать, золотушные «облупились ...как яичко, и стали почти красавцами... Я уезжаю с Серных вод с приятным воспоминанием мира и отдыха»[1,391]
ЛИТЕРАТУРА
1.Аксаков И.С. Письма родным.1844-1849.- М.: Наука, 1988 сер. «Литер. памятники».
2.Аксаков С.Т. Собрание сочинений в 4-х томах. - М.: «Худож.лит-ра». 1955.
- Курорт «Сергиевские минеральные воды». - Куйбышев: Куйбышевское книжное изд-во. 1982.
4.Курорт «Сергиевские минеральные воды» и его лечебные факторы.- Куйбышев: Изд-во Саратовского ун-та. 1990.
5.Лепехин И.И. Дневные записки. - СПб.: Изд-во АН. 1771.
6.Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российской империи. - СПб.: Изд-во Императорской АН. 1773.
7.Рычков П.И. Топография Оренбургской губернии. - Оренбург: Типография Е. Бреслина. 1887.
8.Рычков П.И. Топография Оренбургская. - Уфа: Китап. 1999.
9.Труды курорта «Сергиевские минеральные воды». Т.3.- Куйбышев: Куйбышевское книжное изд-во. 1966.
КУЗИНА Г.Н., науч. сотрудник
Мемориального дома-музея С.Т. Аксакова