Очень важным источником по родословной и семейным связям Аксаковых-Зубовых могли бы быть уфимские метрические книги и другая церковная документация (духовные росписи, брачные обыски) XVIII века. Но, к большому сожалению, после многих пожаров и уничтожения во время гражданской войны архива Уфимской духовной консистории в местном историческом архиве сохранилось всего около десятка метрических книг и столько же духовных росписей конца XVIII века (все градо-уфимской Успенской церкви). В связи с этим большим событием оказалась недавняя архивная находка в городе Кирове. Дело в том, что до учреждения в 1799 году самостоятельной Уфимской епархии Уфимская провинция относилась сначала к Казанской, а с 1764 к Вятской епархии. И, соответственно, церковная документация отсылалась в Казань, а затем в Вятку (нынешний Киров). В начале этого года уфимские историки М. И. Роднов и В. Н. Макарова побывали в Государственном архиве Кировской области, где обнаружили несколько десятков уфимских метрических книг. Можно предположить, что в 1799 году основной массив документов был передан в Уфу, а в Вятке остались листы, уже сброшюрованные с другими вятскими уездами. Всего в Кирове хранится 62 метрические книги второй половины XVIII века по градоуфимским и нескольким сельским и заводским церквям. Руководством Государственного архива Кировской области было дано разрешение на копирование документов и передачу их в Центральный исторический архив Республики Башкортостан1. Кроме многих уникальных сведений в метрических записях содержатся сведения о семье С. Т. Аксакова и его ближайшем уфимском окружении. Так, причтом уфимской Успенской церкви, в приходе которой жили Зубовы, в 1777 году была сделана следующая запись2:
Семейные легенды так любимы и лелеемы нами – от того, что доносят до нас живые подробности жизни наших предков, передаваемые из «уст в уста». Мы слышим их от представителей старшего поколения, и рассказчики, как правило, убеждены в истинности излагаемых событий.
Убеждены и мы, слушатели, до тех пор, пока неумолимые доводы документально подтверждённых фактов и дат не подвергнут сомнениям те или иные детали.
Поэтические произведения С.Т. Аксакова не принесли писателю такой славы, как прозаические его творения. Но все душевные переживания, устремления, все его мысли о настоящем и будущем, миропонимание и мироощущение отражены в поэзии, может быть, ещё более ярко и отчетливо, а « неуловимая народность языка, которая умеет давать слову чистое русское значение, взятое не из книги, а из жизни» [6, с.178] в ней столь органична, что многие стихотворения писателя воспринимаются как произведения народно-поэтические.
Прошла четверть века с того памятного 1991 года, когда о великом русском писателе С.Т.Аксакове заговорили широко, когда в его честь были изданы книги, открыты музеи, установлены повсеместно памятные знаки. К сожалению, как это чаще и случается, имена скульпторов, чьи работы украсили улицы городов и сел нашей республики, за этот небольшой отрезок времени оказались преданными забвению. С каждым годом все меньше остается людей, которые об этом помнят и что-то могут рассказать. Цель статьи – восстановить забытые имена и дать цельную картину того интересного и грандиозного плана по увековечиванию памяти нашего земляка С.Т.Аксакова, который, видимо, мог претвориться в жизнь лишь в переломный момент, названный у нас перестроечным, когда чувство патриотизма подкреплялось плановым государственным финансированием, еще оставшимся от советской эпохи, и одухотворялось верой в свободу и справедливость, которыми в очередной раз одурманили наши горячие головы.
Любите живопись, поэты!
Лишь ей, единственной, дано
Души изменчивой приметы
Переносить на полотно.
Всегда ошеломляюще больно,
когда в расцвете творческих сил, полная грандиозных проектов
уходит из жизни яркая, искрометная личность, профессионал высокого класса, душевно щедрый человек. Для нашего музея это невосполнимая
утрата. Утрата не только учителя и заботливого друга,
это утрата родственника, близкого по духу, по взглядам,
по отношению к миру.
